Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

Ещё не до конца веря в свою силу и всю реальность происходящих событий,  пугливо озираясь по сторонам, они торопливо выбрасывали на улицу всю конторскую документацию, спеша немедленно предать огню белые страницы. С огромной радостью глядели индийцы, как полыхали учетные книги, как языки пламени жадно пожирали многочисленные долговые расписки и прочие кабальные бумаги, делая их полностью свободными от власти белых дьяволов, навсегда изгнанных из их города.

Последними в Матхуре пали тюрьмы. Утолившись жаждой мести, восставшие наконец-то вспомнили о восьмистах заключенных, томившихся в местной тюрьме, большая часть из которых были должниками Ост-Индийской компании. Разгоряченная толпа победителей играючи сломала главные тюремные ворота, ворвалась внутрь, и с радостными криками принялись открывать тесные камеры и выпускать на свободу томившихся в них узников.

Во время этого восстания произошел довольно курьезный случай, который в последствие породил массу слухов и легенд. Когда разбушевавшаяся толпа бросилась громить лавки заморских торговцев, несколько любителей погреть руки над чужим добром напали на палатку зажиточного армянского купца. Желая спасти свое добро, нажитое "непосильным" трудом, хитрый торговец стал пронзительно кричать, что он русский и для убедительности стал трясти бляхой, на которой был выбит двуглавый орел.  

Как ни странно, но его крики и бляха оказали магическое действие на индусов. Сразу вокруг него собралась большая толпа народа, которая стала наперебой спрашивать, когда же русский царь пришлет свои войска против англичан, их общих врагов.

Купец быстро смекнул, что его принимают за тайного русского шпиона, и постарался извлечь из этого максимальную выгоду. Торопливо мешая правду с ложью, напуская на себя важный вид, он сказал, что русские войска уже стоят по ту сторону Гиндукуша и непременно придут в Индию через два-три месяца. Однако если господа сипаи желают, он готов немедленно отправиться к генералу Перовскому и привести русские полки через полтора месяца.

Эти слова очень обрадовали индийцев и "тайному русскому эмиссару" позволили беспрепятственно покинуть восставший город, вместе со всем его скарбом. Стоит ли говорить, что уже на следующий день главной новостью среди местного населения стало известие о скором приходе русских войск, которые помогут сипаям прогнать за море британцев.

Весть о восстании в Матхуре, моментально разлетелась по округе и спровоцировала выступления сипаев в Агре, Аллахабаде и Амбалле. Везде солдаты активно поддерживались народными выступлениями. Почти во всех случаях британцы были захвачены врасплох, в результате чего, общая численность подданных королевы Виктории так или иначе пострадавших в этих событиях, достигло полутора тысяч.  

Так возникли спонтанные очаги восстания сипаев, пламя которых подобно огромной волне, моментально разнеслась по всей территории Бенгалии и Пенджаба, вовлекая в процесс все новые и новые массы людей. Все больше число сипаев переходило на сторону восставших, не желая больше служить ненавистным колонизаторам.

По злой иронии судьбы, именно 17 сентября толпы восставших сипаев вошли в Дели и подошли к дворцу Великого Могола, прося правителя, отстраненного компанией от власти возглавить их. Однако напуганный народным восстанием, Бахадур Шах ничего не ответил на прошение сипаев. Он не рискнул, открыто поддержать восставших, но, вместе с тем, и не осудил их действия, заняв выжидательную позицию, внимательно наблюдая за дальнейшим развитием событий.

Между тем мятежные выступления в столице Индии стремительно разрастались. В течение дня восстание полностью охватило огромный город. Пришедшие в Дели сипаи вместе с местным населением нападали на европейских чиновников, владельцев магазинов, индийских христиан, беззастенчиво грабя их дома и имущество. На этот момент в городе находились три батальона Бенгальской туземной пехоты. Часть подразделений присоединилась к восстанию, другая часть воздержалась от активных действий, однако отказалась применять силу против восставших.

Воспользовавшись поддержкой со стороны гарнизона, пришедшие в Дели сипаи смело атаковали местный арсенал с намерением захватить находившееся там большое количество оружия. Комендант арсенала полковник Мунро вместе с восьмью британскими офицерами попытался дать отпор бунтовщикам, открыв по ним ружейный огонь, но, увидев, что все их усилия были тщетны, приказал взорвать арсенал.

Выполнить его удалось только самому полковнику, и двоим его помощникам. Они смогли взорвать один из двух пороховых погребов арсенала и поджечь склады с амуницией. Все остальные офицеры были убиты солдатами гарнизона вовремя разгадавших их коварные намерения.

От мощного взрыва потрясшего здание арсенала, обрушилась его наружная часть, которая убила многих людей находившихся в этот момент вблизи его стен, а так же сильно повредив рядом стоящие дома. Известия о взрыве порохового склада и массовой гибели людей сразу же привели к открытому восстанию всех сипайских подразделений находившихся вблизи Дели. Озлобленные  коварством Мунро, индийцы принялись избивать в своих частях и соединениях всех британцев, для которых стало огромным счастьем унести ноги от своих  подчиненных. Следствием быстрых и решительных действий повстанцев стал захват  запасного порохового склада компании с тремя тысячами баррелей оружейного пороха, находившегося рядом с Дели.

Столь успешное начало восстания подтолкнуло Бахадур Шаха к более решительным действиям. Опасаясь, что повстанцы смогут в дальнейшем обойтись и без него, правитель Дели быстро позабыл о своем прежнем нейтралитете и торжественно объявил о своей поддержке восставших сипаев. Низложенный британцами император назвал это дело богоугодным, и потому он согласен возглавить движение против иноземцев.

Уже восемнадцатого сентября Бахадур Шах созвал первый суд, который не созывался много лет. Выразив свою озабоченность по поводу гибели в Дели множества европейцев, он призвал сипаев отпустить укрывшихся в Башне Флагов от резни мирных британцев. Это было незамедлительно выполнено к огромной радости изнывавших от жажды и голода людей.

После этого жеста миролюбия, Великий Могол заявил о своем согласии с предложением сипаев стать императором Индии и торжественно провозгласил восстановление своей монархии на территории всей страны. В знак этого торжественного решения, в Красном форте Дели был спущен флаг Ост-Индийской компании и был поднят красный стяг, который сипаи сделали своим официальным знаменем.